Почему существуют отрицательные ключевые ставки и почему такого нет в России

Политику нулевых или отрицательных основных ставок регулятор какой-либо страны может проводить достаточно долгое время, тем не менее, она все равно используется как временная, антикризисная мера. Центробанки понижают уровень ставок на определенных стадиях экономического развития, стремясь вывести экономику из цикла «спад-рецессия», используя их в качестве рычага расширения кредитования. Когда экономика «набирает высоту», регулятор постепенно отказывается от минусовых процентных ставок, исходя из других целей — к примеру, сдерживания оттока зарубежного капитала, профилактики образования пузыря в кредитных портфелях банковской системы или на финансовом рынке, понижения инфляции или даже выборочного кредитования для перевода экономической модели государства из экстенсивной в интенсивную.

Макроэкономической выгодой отрицательных ставок является снижение нормы сбережений и стимулирование инвестиций и потребления. В случае с депозитами нулевые и отрицательные ставки выполняют «запретительную» функцию. Их цель — стимулировать кредитные организации выдавать кредиты и уменьшать ставки по вкладам граждан, что должно подтолкнуть людей не сберегать деньги, а тратить их.

Почему предложения по депозитам с отрицательными процентами в Европе находят вкладчиков? На самом деле такая ситуация никого не устраивает. Но на фоне дефляции даже отрицательные номинальные проценты все равно не исключают плюсовых реальных процентов. Подобная ситуация будет длиться, пока уровень процентов не станет отражать реальную цену денег в экономике. Когда регулятор почувствует «перегрев», ставка начнет увеличиваться.

Если смотреть на рынок Европы глазами клиентов, инвестирующих в «минусовую» доходность, то здесь нужно, во-первых, понимать менталитет европейских инвесторов, в первую очередь инерционность в принятии решений и тенденцию к социально-ответственным инвестициям, во-вторых, знать, какое высокое доверие испытывают бизнес и население к регулятору.

На текущий момент европейские вкладчики рассматривают отрицательную ставку в качестве платы банку за «хранение» денежных средств, их сохранность (цена аренды ячейки будет, скорее всего, выше убытка, получаемого от минусовой ставки). Также клиенты, хранящие средства во вкладах, могут получать бонусы за лояльность (от понижения ставки по кредитам до более дешевых авиабилетов)?

Почему ситуации с минусовыми и близкими к нулю ставкам нет в нашей стране? Какую роль здесь играет зависимость рубля от сырья? Отрицательная ставка — не роскошь экономически развитых соседей. Минусовые основные ставки в отдельные периоды действовали и в развивающихся государствах, они использовались в качестве одного из стимуляторов роста экономики.

Новейшая экономическая история России не знает случаев угрозы дефляции, потому ставки всегда были положительными. Говоря о реальных ставках (очищенных от инфляции), надо отметить, что в РФ все-таки были периоды отрицательных реальных процентных ставок. Данное явление наблюдалось, допустим, в предкризисное время (2007-08 гг.), когда проценты по краткосрочным гособлигациям и на рынке МБК опускались ниже инфляционного уровня, демонстрируя минусовую реальную ставку. Увы, ставка рефинансирования Центробанка в тот период никак не приближалась к «базовой» цене денег.

В настоящее время процентные ставки в России высоки в первую очередь из-за двузначной инфляции. Также в нашей стране наряду с высокой инфляцией (в противовес дефляции в Евросоюзе) существуют большие проблемы с фондированием. Немалая доля банковских пассивов обеспечивается за счет средств регулятора. Существенный объем фондирования посредством залогов ведет к тому, что коммерческие банки все больше смотрят на Банк России, как на самый значимый источник фондирования, а это ведет к искажению сигналов (процентных ставок) на рынке депозитов и перекосу соотношения кредитов к вкладам.

Наряду с этой структурной проблемой (возвращаемся к проблеме сырьевой зависимости, назревшей и без экономических санкций) — есть и проблема достаточности залоговой базы. Она почти исчерпана. Уже одних ценных бумаг у банкиров не хватает. Частично эту проблему решили выдачей кредитов под нерыночные активы (центробанковское положение №312-П), которое в 2015-ом расширили на валютные кредиты. Также регулятор смягчает требования к качеству залога. К примеру, уровни рейтингов, на основе которых происходит определение допустимости принятия актива в залоговое обеспечение и дисконт по нему, ЦБ зафиксировал по состоянию на апрель прошлого года, не учитывая случившиеся понижения (по ряду эмитентов — неоднократные).

Увеличение массы в залоге у регулятора, по мнению рынка, — довольно опасная практика: не совсем понятно, что Центробанк будет делать с этими залогами при форс-мажоре. Ведь он не вправе управлять активами, принадлежащими реальному сектору. Это значимый фактор экономики России в будущем.

У участников финансового рынка давно назрели предложения к монетарной политике ЦБ. Для повышения эффективности инструментария этой политики регулятора нужно достичь главного — высокого уровня коммуникации команды Центробанка с рынком.